GreatPhilosophy

Этот период (от Цицерона и вплоть до Боэция) характерен вхождением в логический обиход латинской терминологии: схоластика усиленно разрабатывала логический аппарат. Логика в это время входила в число семи свободных искусств и тем самым составляла неотъемлемую часть энциклопедического гуманитарного образования.

Апулей из Медавра (II в. н. э) уточнил формы высказываний, ввел операцию отрицания над предикатом. Секст Эмпирик и Диоген Лаэрций (II-III вв.) собрали сведения по истории логики; Гален (ок.130-200) разработал полисиллогизм и силлогизмы отношений; Порфирий (ок.232-303) - дихотомическое деление, учение о видах и родах; Боэций (480-524) написал ряд специальных работ по логике.

В средние века логика в Европе - церковно-школьная дисциплина, приспособленная к нуждам вероучения христианства, и только в арабских странах, в странах арабоязычной культуры логика еще сохраняет самостоятельное значение (Аль-Фараби, Ибн-Син, Ибн-Рушд и др.). Наступивший в Европе длительный период средневековой схоластики в логике проявляется в детальной разработке различий ее языка, символики, ее техники. Наиболее значимой фигурой этого периода можно назвать Михаила Псёла (1018-1096). Он ввел в обиход буквенное (древнегреческими) обозначение суждений, специальными словами - модусы фигур силлогизма.

В Европе в период средневековья государственная христианская идеология подчинила себе не только науку, но и политику, культуру, и логика (как и философия в целом) становится служанкой богословия. Она используется как инструментарий, как средство обоснования догматов церкви, как то учение, которое выступает беспристрастным, общепринятым инструментом полемики, критики, обоснования, доказательства. Именно в средневековье логика все более приобретала тот самый формальный вид и значение, с которым мы сейчас только и связываем эту науку. Логика как бы все далее отвлекалась от материального критерия истины (выделяемого еще Аристотелем) и все более ориентировалась и ориентировала на формальный ее критерий, на соответствие требованиям к структуре мысли (к умозаключениям или доказательствам). В этот период получил особое развитие формально-логический аппарат, учение о модусах, фигурах, мнемонических приемах и пр.

Большой вклад в распространение логики через учебный процесс внес своим авторитетом и своей книгой "Summulae Logicales" Петр Испанец (папа Иоанн XXI - 1210-1277 гг.). Эта его работа в течении более чем трех столетий была единственным учебником по логике в Западной Европе. Период средневековья дал нам и любопытные примеры несхоластической логики - Абеляр, У. Шервуд, П. Раме, И.Д. Скот, В. Бурли, У. Оккам, Ж. Буридан, Альберт Саксонский и др. Здесь в рамках различения формального и фактического следования разрабатывалось учение о дедукции, способствовавшее аксиоматизации логики высказываний; формировалась идея о "машинизации" мышления.

Были даже попытки практического использования логики - это и создание Альбертом Великим "робота", Р. Луллием - "логической машины", а Д. Бруно (потом и Б. Паскалем)"логики открытий" и т.п., к сожалению, мало исследованных в нашей литературе.

При тысячелетней длительности этого периода многое терялось из содержания логики, в особенности то, что составляло ее Органон, превращаясь постепенно в Канон. И именно это не удовлетворило уже в эпоху Возрождения экспериментаторов, они опыт стали противопоставлять дедукции, связываемой со схоластикой и Аристотелем. Леонардо да Винчи, Г. Галилей своими разработками, своей логикой "естественного мышления" дали толчок для возрождения индукции. В начале Нового времени Ф. Бэкон (1561-1626) и Р. Декарт (1596-1650), резко выступили против аристотелевской логики, схоластизированной средневековьем. Они предприняли незавершенную до конца попытку создать логику открытий, позволяющую с помощью наблюдений, опыта, экспериментов отражать естественный мир и его свойства соответственно природе этого мира, более адекватно, чем это имело место в аристотелевской средневековой логике, далеко уже отошедшей от материального критерия истины.

Ф. Бэкон считал необходимым низвергнуть схоластику и расчистить место для нового здания науки. Он намеревался создать труд под названием "Великое возрождение наук", реализовав из этого замысла только две книги - "О достоинстве и приращении наук" (своего рода классификация наук) и "Новый органон". Для построения новой науки необходимо, по Ф. Бэкону, не только разрушить схоластику, но н освободить умы людей от заблуждений, призраков, или идолов. Он обращал на это внимание для того, чтобы люди сознательно избегали заблуждений, порождаемых то ли природными особенностями органов чувств человека (удаленные предметы всем кажутся маленькими), то ли вызванных особенностями отдельных людей (больным сладкое может показаться безвкусным), то ли заблуждений от привычного словоупотребления, то ли от веры в авторитеты.